Царевна-лягушка

царя Микидона было три сына, и все неженатые. Вот они просятся: "Батюшка, жени нас!" — "Нет, дети, вы сами уж взрослые, ищите себе невест. А я свадьбу сыграю, бал соберу, на пир гостей созову".

Вот сыновья собрались обдумать, где какую кому невесту сватать, и придумали: "Давайте мы сделаем стрелы!" Сделали они стрелы и договорились: куда попадет стрела, там и невеста.

Вот первый брат натянул свой лук и выпустил стрелу — попала стрела в царский дворец. Другой брат натянул свой лук и выпустил стрелу — попала его стрела в княжеский дворец.

Натянул свой лук Иван-царевич и тоже выпустил стрелу. Улетела стрела — не видно куда. Пошел Иван-царевич ее искать и нашел в речке; заплакал. Плачет Иван-царевич, а по речке волны расходятся: плывет Марья-царевна лягушчонка, во рту несет его стрелу и говорит: "Ква-ква! Что, Иван-царевич, плачешь?" — "Ну, — говорит, — как же не плакать: все мои братья невест нашли, а мне невесты нет..." — "Ну так что же, буду я твоей невестой!"

оть и не нравится Иван-царевичу лягушчонка, а судьба! Приходит к отцу, объясняет, что и у него невеста есть. Хоть совестно сказать, что лягушчонка — невеста, но все же сказал. А братья — хохотать. Подняли брата на смех! Отец и говорит: "Полно вам смеяться, пора за дела браться!" И приказал братьям на следующий день от снох в подарок полотенца принести.

Пошли старшие братья по домам и сказали женам, что батюшка требует от них назавтра по полотенцу. А Иван-царевич пришел к речке и слезно плачет. Плывет его лягушчонка: "Ква-ква! Что, Иван-царевич, плачешь?" — "Как же мне не плакать? Мой батюшка приказал полотенце принести... Где я его возьму?" — "Ну, ложись спать: утро мудренее вечера!"

А на берегу дворец выстроен прекрасный; лег он спать в нем. Вот выходит из воды Марья-царевна прекрасная и махнула рукавом: "Собирайтесь, мамки, няньки, ткать полотенце, каким батюшка мой утирался!" Те собрались, соткали ей такое полотенце — лучше, чем то, каким батюшка утирался, с разными розовыми цветами! Наутро проснулся Иван-царевич и понес своему отцу полотенце.

Пришли братья к царю и подали полотенца. Хорошее полотенце у старшего сына, у среднего — еще лучше, а Иван-царевич подал полотенце — и нельзя описать: красивей всех и лучше всех!

Задает царь еще задание, чтобы на другой день принесли все по скатерти. Старший брат пошел своей жене заказывать, средний — своей, а Иван-царевич опять заливается слезами, идет к речке.

Раздвоились на речке волны — плывет лягушчонка, спрашивает: "Ква-ква, Иван-царевич, что плачешь?" — "Как же не плакать: батюшка приказал мне принести скатерть, а где я ее возьму?" — "Ну, Иван-царевич, ложись спать: утро мудренее вечера!"

ег он спать; вышла из воды Марья-царевна прекрасная и махнула рукавом: "Мамки, няньки, собирайтесь сюда ткать скатерть Иван-царевичу в точности такую, как у моего батюшки на столе!" Выткали они скатерть — такая скатерть прекрасная: по краям узоры — лесами, посередине — морями!

Утром встал Иван-царевич, взял скатерть и пошел к отцу.

Собрались братья. Стал отцу старший брат подавать скатерть — какая же красота, как хороша! Отец радуется. Подал другой сын — еще лучше. Старший брат Иван-царевичу говорит: "А ты что от своей лягушчонки принес?" Подает Иван-царевич отцу скатерть — какая же красота выткана: и морями, и лесами, и звездочками, и месяцами, и кораблями! Невозможно придумать и невозможно описать; не видел царь никогда такой скатерти в своей жизни!

Задает им царь третье задание: чтобы их жены испекли назавтра по пирогу. Пошли старшие братья по домам заказывать, а Иван-царевич пришел к речке, заливается слезами. "Где я, — говорит, — батюшке пирог возьму?"

Вдруг раздается волна по речке — плывет лягушчонка: "Кваква! Что плачешь, Иван-царевич?" — "Вот мой батюшка приказал по пирогу принести в подарок. Братья мои пошли женам наказывать, а я где буду брать?" — "Ну, Иван-царевич, ложись спать: утро мудренее вечера!"

Лег он спать; вышла из воды Марья-царевна прекрасная и махнула рукавом: "Собирайтесь, мамки, няньки, пеките мне пирог, какой мой батюшка едал!" Испекли пирог. До того пирог вышел воздушен и всякими цветами алыми, какие только бывают, украшен!

Проснулся Иван-царевич утром, а пирог уж готов, и понес он отцу гостинец.

обрались братья у отца. Стал показывать старший брат — пирог очень хорош. А средний показал — и того лучше! Старший брат Иван-царевичу и говорит: "А ты от своей лягушчонки, должно быть, не принес и корки!"

Вынимает Иван-царевич из-за пазухи пирог, завернутый в платок. И платок блестит — таких царь не видал! А развернул его — никогда таких во всем свете пирогов не было, лучше всех!

Тогда царь приказывает им: "Надо собрать бал, ваших жен посмотреть!" Старшие братья пошли своим женам приказать собираться на бал, а Иван-царевич призадумался, пошел к речке. Сел на берегу, заплакал: "Они жен привезут, а я кого?"

Вдруг плывет лягушчонка по речке — раздается волна: "Кваква! Иван-царевич, что ты слезно плачешь?" — "Как же, батюшка приказал нам завтра с женами приезжать на бал, а я с кем приеду, кого я покажу?" — "Иван-царевич, ложись спать: утро мудренее вечера!"

Вот назавтра старшие братья приехали со своими женами — разукрашены, разодеты. Их слуги встречают, раздевают, на стулья сажают. Одна сноха приехала роскошно одета, другая — еще лучше. А Иван-царевич идет один. Когда же он пошел к отцу, лягушчонка его провожала и приказала: "Тебя будут спрашивать: "Где твоя жена лягушчонка?" — скажи: "А она скоро приедет".

Старшие братья встречают и спрашивают: "Хоть бы ты свою лягушчонку в коробке принес!" Вдруг поднялся вихрь, и пыль столбом, и конный топот! А это лягушчонка едет в карете — все стонет, гремит... У коней ее из-под копыт огонь брызжет, из ноздрей дым валит! Карета ее — в золоте, сама в драгоценностях, вся наряженная! Братья Иван-царевича спрашивают: "Что за такой поднялся гул?" — "Это моя лягушчонка в коробчонке плывет!" — говорит.

Подъезжает она к царскому дворцу. И своя прислуга с нею: все убраны — какая красота, какая чистота! Подскакивает Иван-царевич к ней, берет под руку. И подходит он с ней под ручку к отцу; отец посмотрел — никогда не видел такой красоты!

пошел у них пир на весь мир. Марья-царевна не допьет и в рукав льет. Старшие снохи глядят и так же: не допьют и в рукав льют. Мясо она не доедает, а кости в рукав складывает. И снохи так же.

По окончании пира начались у них танцы. Махнула Марья-царевна правым рукавом — вода полилась, море образовалось, поплыли гуси и лебеди; махнула другим рукавом — полетели птички, запели пташки. И так гости заслушались, зачаровались! А Иван-царевич на Марью-царевну не нарадуется — какая же она красивая!

Пошла старшая сноха плясать-танцевать. Махнула правым рукавом — всего свекра щами залила, махнула другим рукавом — лоб ушибла костью. Средняя сноха за ней поспешила и тоже ему по уху костью задела. Рассердился царь и прогнал их!

А Иван-царевич пораньше убежал домой, взял шкурочку лягушачью Марьи-царевны и сжег. В это время приехала она: "Ах, Иван-царевич, что ты сделал! Ты бы немного повременил, я бы была настоящая твоя жена!" И унес Марью-царевну Кощей Бессмертный.

Заплакал Иван-царевич и пошел куда глаза глядят — невесел, головушку повесил. Идет старый старичок ему навстречу: "Что плачешь, Иван-царевич?" — "Вот Кощей Бессмертный унес у меня жену!" — "Я тебе дам клубочек: куда клубочек покатится, туда и ты иди".

Идет он, клубочек катится — два чёрта дерутся. Подходит: "Что вы деретесь?" — "Да вот делим вещи!" — "Какие же вещи?" — "Дубинка-самобивка, шапка-невидимка и скатерть-самобранка!" — "Ну, я вам их поделю!"

Связал им сорокаметровую веревку: "Кто скорей до конца доберется, тот и получит вещи!" Они схватились за эту веревку и пока перехватывались, Иван-царевич ушел с теми вещами.

клубочек все катится. Прикатился клубочек под дубочек. Под этим дубочком стоит сундучочек.

Откопал он этот сундучочек, там лежит заяц. Он разорвал зайца— а в нем утка. Он и ее разорвал — в ней яйцо. А в этом яйце Кощея Бессмертного смерть!

Подкатился клубочек ко дворцу Кощея Бессмертного. Стоят там львы, стоят тигры, ревом ревут и проходу Иван-царевичу не дают. Надел он шапку-невидимку, пустил дубинку-самобивку. Шапка-невидимка в дом его пустила, дубинка-самобивка зверей побила.

Вошел он в дом — хорошо разукрашен, прекрасен дом у Кощея Бессмертного. И сидит Марья-царевна во светлице. Как она царевича увидала — и без памяти упала. А Кощей Бессмертный почувствовал: "Это кто же пришел?" Бросился в дверь и чуть-чуть Иван-царевича не задавил. А Иван-царевич яйцо раздавил и его душу загубил!

Вот тогда Иван-царевич свою царицу за руку брал, в праву щеку целовал. Я там была, их встречала! А когда чай пила, по губам текло, а в рот не попало.

Вот и сказке конец.

На главную    Волшебные сказки     Словарик